Интервью с Евгением Мироновым

BBC Russian
Евгений Миронов: актер – не пластилин, а личность

Актер и художественный руководитель Театра наций Евгений Миронов ответил на вопросы читателей bbcrussian.com.

Один из самых востребованных российских актеров, Евгений Миронов запомнился зрителям по ярким образам, созданным им в таких фильмах, как "Мусульманин", "Охота на пиранью", "Идиот", "Апостол".

Его театральная деятельность связана в первую очередь с «Табакеркой», на сцене которой Миронов сыграл одну из своих главных ролей в спектакле «Страсти по Бумбарашу». Несмотря на невероятно плотный график, Евгений находит время на общественную деятельность.

Мы благодарим всех наших читателей за присланные вопросы. Беседу с Евгением Мироновым вела глава интерактивного отдела Русской службы Би-би-си Анна Висенс.

Би-би-си: Надежда, Санкт-Петербург, Россия спрашивает, какими качествами должен обладать идеальный режиссер в работе с актером?

Евгений Миронов: Идеальных режиссеров не существует потому, что это очень сложная профессия, честно говоря, и научиться ей, по-моему, невозможно. Это совокупность разных обстоятельств, таланта и от родителей, и от бога, и каких-то жизненных обстоятельств. Обычно это тяжелые, сложные люди. И чем талантливее, на моей памяти, во всяком случае, гениальнее (а мне повезло, я работал с выдающимися режиссерами, с мировыми звездами), тем сложнее их характер. Мне это, как артисту, не мешает. Когда мы начинаем работать, то характер отходит на второй план. Обычно такие люди – фанатики своего дела, очень любят его. Другое дело, мы можем соглашаться или не соглашаться друг с другом в концепции роли или всего спектакля. Мне интересно, когда мы сотрудничаем, вместе создаем спектакль. Но еще раз повторюсь, чем интереснее режиссер, тем сложнее и непредсказуемее его характер.

Би-би-си: А насколько актер может влиять на режиссера, на то, как он видит роль или спектакль? Бывали у вас такие моменты, когда вы меняли что-то кардинально?

Евгений Миронов: Конечно, было. Обычно это еще и умные люди, иначе не может быть, они очень много знают. К примеру, Питер Штайн, когда мы работали над Гамлетом. Он лекции читает в Лондоне, он знает все по этому материалу. Или когда он ставил "Орестею", греческую трагедию. Настолько было интересно, любое его слово, любая информация. Но, тем не менее, он столкнулся с русскими артистами, впервые. У нас все-таки другая школа, нам было интересно, и ему тоже было интересно. Как режиссеру ему было интересно, как мы это воспринимаем, как это через нас проходит. Предположим, Орест немецкий, а я играл Ореста, был намного холоднее, как он сам говорил. А я должен был все равно пережить то, что я убиваю свою мать Клитемнестру. По Станиславскому, как это, по-нашему, положено. Суммируя, большому режиссеру все-таки интересно, что думают актеры, и что это не пластилин, а личности.

Би-би-си: Вы упомянули разницу между русской театральной школой и западной. А в чем заключается основное различие?

Евгений Миронов: Вы знаете, я думаю, в готовности. На Западе есть такая традиция – 40 репетиционных дней – любой материал, самый тяжелый. Для этого режиссер должен быть настолько готов, чтобы уже в процессе (поиск еще какой-то происходит), но у него уже все в голове есть. Это такой принцип Запада. У нас, когда режиссер берет произведение, так сложилось традиционно, то он не готов. Он не особо себя загружает, во время репетиций можно туда, можно сюда, растягивается иногда на полгода. Это ни о чем не говорит, иногда результат у нас бывает лучше. Нам завидуют иногда западные артисты, потому что есть возможность окунуться в материал, не торопиться, долго искать. Так делали старики мхатовские. Это очень дорогое удовольствие, и мало кто в России может себе сейчас это позволить. Додин, Фоменко, Женовач, вот и все, остальное все рынок.

Би-би-си: Екатерина Лебедева из Монреаля задает вопрос о вашей роли в "Идиоте". Она пишет: совершенно потрясающее исполнение, в какой-то момент я даже испугалась, что актер как человек может получить нервный срыв. Ведь у одного из ярких исполнителей главной роли Юрия Яковлева как раз и случилось после съемок тяжелое душевное состояние, вызванное погружением в эту непростую роль. Как вам удается сохранять душевную гармонию после таких ролей? И удается ли?

Евгений Миронов: Я думаю, этим и отличаются русские артисты от всех остальных, потому что мы не можем наполовину делать. Поэтому это одна из самых смертных профессий в России, где-то я это прочитал, летчики на первом месте, кто-то еще, а на третьем или четвертом – артисты. Это меня так удивило. Кажется, такая нормальная профессия. А потому, что должны выложиться, только так зрители поверят, что у них на глазах человек умирает, из-за любви или еще чего-то. Тяжело… Я вам могу сказать на своем примере, когда я отыграл 25 Гамлетов подряд, то мне понадобилась помощь медицинская. Это не значит, что я лежал в сумасшедшем доме, я просто поехал реабилитироваться в пансионат. Потому что наступила такая депрессия. Я вообще человек не депрессивный, но тут мне необходимо было восстановиться. Было очень тяжело.

Что касается Мышкина, то этот фильм снимался восемь месяцев. У меня было физическое истощение, я похудел на десять килограммов специально для этой роли. Снимали по 12-14 часов в день, практически без выходных. Плюс, безусловно, Федор Михайлович Достоевский со своими исследованиями человеческой души… Это все вытрепало меня основательно.

И еще одна вещь произошла. Лев Николаевич оказался таким заразным, в хорошем смысле, героем, что все, а я продолжал играть в это время спектакли - Гамлета, Треплева в "Чайке", Григория Отрепьева в "Борисе Годунове", все мои герои стали похожи на Мышкина, я ничего не мог сделать. Я никак не мог отвязаться от него, моего дорогого. И только спустя полгода он стал у меня как-то по капле выходить.

Би-би-си: Интересный эффект. Часто такое происходит или только от таких сильных ролей?

Евгений Миронов: Да, безусловно, от сильных ролей и если глубоко погружаться.

Би-би-си: А какая роль самая любимая? Об этом спрашивает Юля из Киева

Евгений Миронов: Так сложилось, что я очень скучаю по всем. Это же не роли, это люди. Люди, которые родились, выросли. У меня ощущение, что я с ними прожил какое-то время, общался, учился. Я к ним отношусь как к настоящим людям, живущим персонажам. Больше всего у меня тоска по Гамлету потому, что я его не доиграл. И я мечтаю его еще раз увидеть.

Би-би-си: А что вы имеете в виду под "не доиграли"?

Евгений Миронов: Так сложилось, что Штайн придумал такую площадку, как ринг боксерский, актеры находятся на ринге, а зрители сидят вокруг. Мы объехали много стран, а в России такой площадки нет. Мы играли по циркам какое-то время, а потом мы это закончили.

Би-би-си: Т.е. вы хотели бы, чтобы этот спектакль подольше продержался на сцене?

Евгений Миронов: Гамлета можно играть бесконечно, он как ртуть. Я никогда не хотел его вообще играть, мне не нравилась эта роль. Глупенький был, как-то не вчитался. А когда Штайн меня влюбил в него… Он как ртуть, он настолько изменчивый. Я никогда не мог понять, почему он два монолога произносит практически друг за другом. В одном монологе он говорит: "Все, я начинаю мстить. Все, Клавдий, все я за отца… И тык в тык идет монолог - "а зачем мстить, причем здесь мщение, когда роком все определено…" Я никак не мог понять потому, что я сам человек решительный, как мне кажется. А тут я вдруг въехал, я понял его серьезные космические прозрения, когда все становится бессмысленно – вся суета, и мщение, не мщение…

Би-би-си: А как вы выбираете роли? Об этом Карина из Москвы спрашивает.

Бывают актеры, которые очень щепетильно подходят к выбору роли, а бывают и такие, которые любят экспериментировать, рисковать. Вы к кому себя относите?

Евгений Миронов: Интуитивно. Это такой процесс мне самому, честно говоря, неведомый. Что-то щелкает, екает в сердце и тоже не сразу. После того как екнуло, я должен как-то себя увидеть в этом.

После Мышкина мне захотелось резко все поменять, и материал, и внешность. Я покрасился в белый цвет в фильме "Охота на пиранью", в боевике (!)… В жанре, в котором я никогда в жизни не хотел сниматься и не представлял даже. Но мне вдруг стало интересно, я так выпрыгнул из одного в другое.

Би-би-си: Мы говорили в основном о классических пьесах, а вот Александр из Украины спрашивает, пьесы каких современных авторов вы бы хотели поставить на сцене вашего театра?

Как обстоит дело с современными авторами? Есть что-то интересное?

Евгений Миронов: Тяжело обстоит дело. Я являюсь сейчас художественным руководителем Театра наций. Это потрясающее дело в моей жизни, новое, уже два с половиной года. Это будет самая большая открытая театральная площадка в стране, где будут иметь возможность ставить, как великие режиссеры, с которыми мы ведем сейчас переговоры (с русскими артистами), так и молодые совсем ребята, которые могут прийти, показать, и если они убедят – пожалуйста, мы даем им зеленый свет. И пока репертуар так складывается, что современных авторов нет. Даже Макдонах, который очень модный и идет во всех театрах в Москве, но хочется чего-то еще, совсем нового. Если говорить про русских, то мы с моими друзьями организовали акцию по поддержке талантов, в том числе драматургов. В Екатеринбурге есть такой драматургический фестиваль Николая Коледы. У меня надежда – он сам человек талантливый, драматург, режиссер, и он воспитывает новое поколение. Была волна – Сигарев, братья Пресняковы, но как-то надо идти дальше. Эта чернуха… Она такая талантливая чернуха, но неактуально уже, на мой взгляд.

Би-би-си: Светлана из России спрашивает, необходимо ли такому талантливому человеку как вы много работать над собой для того, чтобы уровень профессионализма стал еще выше? Или в вашем положении (известность и прочее) можно уже просто наслаждаться своей профессией?

Евгений Миронов: Что значит самосовершенствоваться? Это что – я сижу перед зеркалом и говорю – Женя, ты должен самосовершенствоваться… Это все в работе происходит. Я не прекращаю работать и работаю с теми, с кем я хочу, и приглашаю режиссеров, которые могли бы мне что-то новое дать, изменить что-то. Иногда тяжело, не хочется меняться. Прекрасно использовать то, что у тебя уже есть, но это смерть, а я еще пожить хочу. Это каждый раз больно, тяжело и каждый раз как будто ничего не умеешь, и никакие звания и награды не помогают.

Би-би-си: А есть какая-то цель или мечта что-то поставить или сыграть?

Евгений Миронов: Про играть мечтать как-то неинтересно, это судьба. А цель сейчас одна, есть большое дело - это театр, Театр наций. Мы сделали спектакль "Рассказы Шукшина", режиссер Алвис Херманис, он стал популярным у нас. Мы только что вернулись из Вены и из Ганновера, где проходили театральные фестивали, где был большой успех. У нас порядка десяти приглашений на другие фестивали. Мне это радостно, так как мы продвигаем наше искусство, Шукшина. И вообще открываем для них Театр наций. Это сейчас мое дело, оно главное.

Би-би-си: Как живется сейчас артисту в России? Комфортно? Или чего-то не хватает?

Евгений Миронов: Сейчас живется комфортнее, чем было в советские времена. Очень много есть способов заработать. Особенно сериалы. Проблема страшная в другом. Они уже становятся не артистами, быстро теряют форму, школу. Это легкий заработок. Там не нужно ролей придумывать, просто говорить тест и все. Там не нужна твоя индивидуальность. Любой с улицы человек может делать то же самое. И это катастрофа, потому что настоящих артистов все меньше. Образ… Про это я уже даже не говорю. Остается надежда на театр, где это должно как-то сохраниться.

Би-би-си: Олег Довнар из Молдавии интересуется, отразился ли кризис на вашей деятельности, в частности на вашем театре?

Евгений Миронов: Мне, честно говоря, повезло, потому что мне поверил, в нашу команду и в театр, поверил Владимир Владимирович Путин и помог. У нас сейчас реконструкция, в театре, который 20 лет находился в руинах. Внешне он стоит, а внутри – котлован. Я надеюсь, если в следующем году ничего не изменится и нас не секвестрируют, мы достроим и через полтора года у нас будет новое современное здание.

Что касается спонсоров, тоже повезло. Я никого ни о чем не просил. Мне позвонил Прохоров и спросил – нужна помощь вам? Я сказал – да, нужна. Фонд Прохорова является нашим партнером. Пока держимся на плаву, хотя тяжело.

Би-би-си: Что вы думаете о положении современной молодежи? Мне кажется, сейчас наблюдается какой-то глубокий упадок во всем, и в культуре людей в первую очередь. Пишет Александра из Германии.

Многие наши читатели жалуются, говорят, что молодежь в театр не ходит, к примеру.

Евгений Миронов: В театр ходят. И в Германии, я был недавно в Берлине, там невозможно попасть на хороший спектакль, очереди стоят. В России ходят очень много людей в театр. Другое дело, есть проблема так называемых рыночных услуг. Когда театр превращается в сферу услуг, куда можно прийти, поржать и уйти. Обслуживание… Это катастрофа, это неправильно. Поэтому мы, и я в том числе, делаем все, чтобы наш театр был другим. В России театр всегда больше, чем зрелище, он должен воспитывать. Особенно в советские времена. Церкви же не было. В театр шли, чтобы увидеть, понять, и про себя, в том числе, про человека.

Би-би-си: Марина из США вспоминает с ностальгией все, что было отснято до 80-х годов. Она спрашивает: возможна ли, по-вашему, еще эпоха Кончаловского, Тарковского, Бондарчука, Муратовой, и всех других наших выдающихся деятелей искусства? Каким вы видите реальное будущее русского театра и кино?

Евгений Миронов: Всегда будет. Но есть болезнь такая. Молодые какие-то появляются, которые меня тоже пугают. Они рассказывают про свое прошлое. А это прошлое – это как они клей нюхали в мешке. И это мне неинтересно, совершенно неинтересно. А есть же нормальные люди. У меня брат – он крановщик, работает в Саратове. Мне было бы очень интересно посмотреть, как они живут со своими проблемами, а не как кто-то клей нюхает.

В Америке во времена Великой депрессии подняли кино потому, что они нашли человеческие истории. Мы пока к этому не пришли, но, я думаю, придем. Это неиссякаемо, Земля, она плодит.

Би-би-си: Вероника из Москвы пишет: наряду с непростой актерской профессией вы активно занимаетесь не менее сложной благотворительной деятельностью. Скажите, пожалуйста, у вас не складывается впечатление, что благотворительность в России на данном этапе воспринимается скорее как дань некоей моде, нежели как мера ответственности перед собой и обществом? Что нужно сделать для того, чтобы отношение к занятию благотворительной деятельностью стало более серьезным и осознанным?

Евгений Миронов: Да, ради бога, пусть воспринимается как угодно. Если хоть кому-то помогли, мне абсолютно все равно. Мода на благотворительность? Очень хорошо, пусть это будет модно. Я знаю это на примере Чулпан Хаматовой или фонда, который мы с Машей Мироновой придумали и с Наташей Шагинян, фонд помощи ветеранам кино и театра. Это отнимает такое количество времени, что тут уже не до моды. У нас есть реальное дело. Мы провели театральный марафон. Договорились с 25 театрами московскими. Они один спектакль сыграли, сбор от которого пошел в этот фонд. Мы смогли на эти деньги приобрести 600 медицинских сертификатов для больных ветеранов театра и кино, кумиров, которые полвека отдали театру. Для них целый год все лекарства будут бесплатными. Это стоило столько усилий. Про Чулпан я уже не говорю, ей памятник надо поставить. Ее фонд обеспечивает 40% всех операций гематологических больных детей. Она занимается этим больше, чем своей профессией. Это такой внутренний человеческий подвиг. Я его очень уважаю.

Благотворительность благотворительности рознь. Кто-то помогает и ничего про это не говорит, тихо, спокойно. Это тоже поступок. Но, просто, беда настолько большая, столько обнищавших людей, умирающих безыстерийно даже, что помогать одноразово – это, грубо говоря, эгоизм, я считаю. Мы вынуждены уже объединяться.

Би-би-си: Вы как сами смотрите на эту ситуацию? Это ужасно, когда такие люди, с такими именами, с таким прошлым, отдавшие всю свою жизнь стране, оказываются в такой ситуации нищенской.

Евгений Миронов: Я даже не хочу комментировать. Тут дело не только в артистах. Плохо всем, учителям, шахтерам, летчикам заслуженным, героям Советского Союза. У нас такая страна, которая пока, во-первых, еще не встала на ноги. Во-вторых, советская привычка просто плевать на своих героев, просто плевать и перешагивать. Сидеть и ругать государство – это бессмысленно. Очень тяжело наладить дело. Надо делать то, что ты сам можешь. Смог что-то сделать, делай тогда, не говори, не вякай просто так. Это моя позиция.

Давид Самойлов. Смерть поэта

Давид Самойлов

Смерть поэта

Что ж ты заводишь Песню военну, Флейте подобно, Милый снегирь? Державин

Я не знал в этот вечер в деревне,
Что не стало Анны Андреевны,
Но меня одолела тоска.
Деревянные дудки скворешен
Распевали. И месяц навешен
Был на голые ветки леска.

Провода электрички чертили
В небесах невесомые кубы.
А ее уже славой почтили
Не парадные залы и клубы,
А лесов деревянные трубы,
Деревянные дудки скворешен.
Потому я и был безутешен,
Хоть в тот вечер не думал о ней.

Это было предчувствием боли,
Как бывает у птиц и зверей.

Просыревшей тропинкою в поле,
Меж сугробами, в странном уборе
Шла старуха всех смертных старей.

Шла старуха в каком-то капоте,
Что свисал, как два ветхих крыла.
Я спросил ее: "Как вы живете?"
А она мне: "Уже отжила..."

В этот вечер ветрами отпето
Было дивное дело поэта.

И мне чудилось пенье и звон.
В этот вечер мне чудилась в лесе
Красота похоронных процессий
И торжественный шум похорон.

С Шереметьевского аэродрома
Доносилось подобие грома.
Рядом пели деревья земли:
"Мы ее берегли от удачи,
От успеха, богатства и славы,
Мы, земные деревья и травы,
От всего мы ее берегли".

И не ведал я, было ли это
Отпеванием времени года,
Воспеваньем страны и народа
Или просто кончиной поэта.
Ведь еще не успели стихи,
Те, которыми нас одаряли,
Стать гневливой волною в Дарьяле
Или ветром в молдавской степи.

Стать туманом, птицей, звездою
Иль в степи полосатой верстою
Суждено не любому из нас.
Стихотворства тяжелое бремя
Прославляет стоустое время.
Но за это почтут не сейчас.

Ведь она за свое воплощенье
В снегиря царскосельского сада
Десять раз заплатила сполна.
Ведь за это пройти было надо
Все ступени рая и ада,
Чтоб себя! Превратить в певуна.

Все на свете рождается в муке
- И деревья, и птицы, и звуки.
И Кавказ. И Урал. И Сибирь.
И поэта смежаются веки.
И еще не очнулся на ветке
Зоревой царскосельский снегирь.
1966

Насреддин и мудрецы

Из историй о Ходже Насреддине.

Философы, логики и знатоки закона были призваны ко двору, чтобы проэкзаменовать Насреддина. Случай был серьезный, так как Насреддину приписывалось, что он ходил из деревни в деревню и говорил следующие слова:

-"Так называемые мудрецы - люди невежественные, нерешительные и бестолковые."

- Можешь говорить первым, - сказал Король.
- Пусть принесут бумагу и перья, - сказал Мулла.
Принесли.
- Дайте их семи первым ученым.
Раздали.
- Пусть каждый из них отдельно напишет ответ на такой вопрос: "Что такое хлеб?"
Ученые написали.
Бумаги были вручены Королю, который зачитал их.
Первый сказал: - "Хлеб - это пища."
Второй сказал: - "Это мука и вода."
Третий: - "Дар Господа Бога."
Четвертый: - "Испеченное тесто."
Пятый: - "Изменчивое понятие, находиться в согласии с тем, что вы подразумеваете под словом хлеб."
Шестой: - "Питательное вещество."
Седьмой: - "Никто, в действительности, не знает."
- Когда они решат, что такое хлеб, - сказал Насреддин, - для них возможно будет разрешить и другие проблемы. Например: прав я или неправ. Можете ли вы доверить дела по оценке и суждениям людям, подобным этим? Разве не странно (а может, и не странно), что они не могут согласиться относительно того,что они едят каждый день, и, тем не менее, они единодушно считают меня еретиком?

Песочная анимация (Земля)

Україна має талант (Украина имеет талант) - 4й полуфинал 05.06.09


финал 19.06.2009) Финал конкурса "Украина має таланты" Ксения Симонова с песочной анимацией на тему: "Батьківська любов"


финал 19.06.2009) Финал конкурса "Украина має таланты" Ксения Симонова с песочной анимацией на тему: "Батьківська любов"


неофициальная реклама мегапопулярной передачи


Еще один вариант песочной анимации. Иное ощущение - исполнитель иной?

Альтернатива

Из историй о Ходже Насреддине.

- Я человек гостеприимный,- сказал Насреддин в чайхане группе своих дружков.

- Очень хорошо, раз так - возьми нас к себе поужинать, - сказали самые жадные.

Насреддин собрал целую толпу и направился с ней к дому. Когда они почти дошли, он сказал:

- Я пойду вперед и предупрежу жену, вы подождите здесь.

Когда он сообщил жене эту новость, она принялась колотить его.

- В доме нет еды - отправь их обратно.

- Я не могу этого сделать, на карту поставлена моя репутация гостеприимного человека.

- Очень хорошо, поднимись наверх, а я скажу им, что тебя нет дома.

Прождав почти час, гости начали беспокоиться и столпились у дверей, крича:

- Впусти нас, Насреддин.

Жена Муллы вышла к ним.

- Насреддина нет.

- Но мы видели, как он вошел в дом, и мы все время наблюдаем за дверью.

Мулла, наблюдавший за всем этим из верхнего окна, не мог сдержаться.

Высунувшись, он закричал:

- Я ведь мог выйти через заднюю дверь, мог ведь?

Юрию Визбору - 75

В сообществе
ИСКУССТВО ХХ века (+/-), появилась новая запись:

20-06-2009 17:23   Михаил Мазель 75 лет Юрию Иосифовичу Визбору C Днём Рождения Юрий Иосифович. 75 лет Юрию Визбору Юрий Иосифович Визбор, для тех, кто любит и ценит его творчество, относится к разряду людей, которые не уходят... ... Перейти к записи

Немного о суфизме

Суфизм, мусульманский мистицизм, возник почти одновременно с исламом на основе строгого аскетизма, призванного приводить к "высшему знанию" - познанию Бога. Идейно-теоретическая основа суфизма многое восприняла, в частности, из мистических верований Индии. В суфийских описаниях духовной структуры мироздания, в рекомендациях по отысканию своего "Я" и его очищению немало того, что мы привыкли связывать с некоторыми индийскими учениями.

Для своих последователей, намеренных еще при жизни прийти к "познанию Бога", суфизм разработал цепочку из трех (иногда считается - четырех) этапов: шариат, тарикат и хакикат.

Шариат - это весь комплекс юридических норм, бытовых и религиозных принципов и правил поведения, предписанных мусульманину. Если кто-то и позволяет себе тайком обходить чересчур суровые нормы шариата, то для суфия весь шариат обязателен, всегда и без послаблений (за некоторыми исключениями, о которых позже).

Тарикат - духовная учеба суфия, требующая нескольких лет и проходимая под руководством опытного наставника. Она включает в себя "стоянки" и "состояния", такие как покаяние, терпение, бедность, аскетизм, отречение от собственной воли...

Последняя стадия суфийского совершенствования - хакикат, "Истина". Достигший ее суфий именуется ариф - "познавший"; он, как считается, способен к интуитивному познанию истины. Ученику хакикат кажется недосягаемой вершиной, ариф же всегда ощущает себя новичком на беспредельном пути собственного духовного развития, дальнейшие "стоянки" которого он должен намечать уже сам и достигать без чьей-либо помощи.

Прибегая к иносказаниям, суфии использовали поэзию для создания обладающих мощным эмоциональным воздействием мистических текстов, которые для непосвященного звучали как любовные или гедонистские стихи, на деле же были полны сокровенного смысла, сжато формулируя многие аспекты суфийского учения. История литературы на фарси (как и на арабском) знает немало поэтов-суфиев; Джалаледдин Руми - может быть, величайший из них. Но следует ли числить среди них Омара Хайяма?

Суфийская поэтическая символика группируется вокруг слов "любовь" и "вино": первое - о взаимоотношениях взыскующей души с Богом, второе - о восприятии уроков наставника и воздействии суфийских религиозных обрядов. Эти же слова играют значительную роль в поэзии Хайяма.

Источник: Омар Хайям. ЧЕТВЕРОСТИШИЯ. Перевод, составление, вступительная статья, примечания и комментарии Игоря Голубева

Ссылка: Библиотека переводов поэзии

В каталог сайтов

Альбом: Скриншоты

Сайт КУВШИНКА - хранилище духовных знаний

Альбом: Скриншоты

Сайт ПИФОС - тайна древнего сосуда

Задом наперед

Из историй о Ходже Насреддине.

Насреддина посетило несколько учеников, которые спросили, нельзя ли им послушать его лекции. Он согласился, и они отправились в лекционный зал следом за Муллой, который уселся на ишаке лицом к хвосту.

Люди изумлено глазели на них. Они думали, что Мулла, должно быть, дурак, а ученики, которые следуют за ним, еще большие дураки. Кто, скажите на милость, пошел бы следом за человеком, сидящим на осле задом наперед?

Очень скоро ученики почувствовали себя неловко и сказали Мулле:

- О Мулла! На нас смотрят люди. Почему ты едешь таким образом?

Насреддин нахмурился.

- Вас больше интересует, что думают о вас люди, а не то, что мы делаем. Если вы пойдете впереди, вы выкажете этим неуважение ко мне. Если бы я шел сзади, было бы то же самое. Если бы я ехал впереди спиной к вам, это было бы неуважение к вам. Этот - единственный способ.

Vladimir Nabokov - The Metamorphosis (Part II)

Лекция

Vladimir Nabokov - The Metamorphosis

Nabokov Lecture

Vladimir Nabokov: O Movimento Secreto

Vladimir Nabokov: O Movimento Secreto. Criação Pontolit.

VLADMIR NABOKOV

TRABAJO DE ADRIAN XAVI Y ROBERTO DE 4ºB. J.B.PORCAR

Nabokov and the moment of truth

Интервью Набокова (английский)

Vladimir Nabokov discusses "Lolita" part 2 of 2

Vladimir Nabokov discusses his now classic novel "Lolita" on CBC tv, circa 1950's.

Vladimir Nabokov discusses "Lolita" part 1 of 2

Vladimir Nabokov discusses his brillant novel "Lolita" on "Close Up", a circa 1950's CBC program.

Интервью с Набоковым

http://www.bbc.co.uk/bbcfour/audiointerviews/profilepages/nabokovv1.shtml

Зарисовки Бориса Хаимского

В блоге Бориса Хаимского новые зарисовки.
Позволю себе некоторые процитировать:

"Ннапрасно так уж дуются люди то на правительство, то на кризис. Жить стало лучше, жить стало веселее. Совсем недавно, вечером, когда закрываются дорогие магазины и банки, обгоняю я четырёх молодых бизнес-леди. Слышу: «Мне тут подарили два билета на мужской стриптиз, не знаю - идти или не идти»?
«Ерунда это всё!», - отвечает одна из четвёрки, - «Поехали лучше со мной в отпуск в Венгрию, сходим в мужской публичный дом».

В трамвае едет маленький мальчик. Родители сидят рядом и разговаривают о чём-то своём, а мальчик смотрит в окно и скороговоркой повторяет: "А мне по барабану, а мне по барабану, амнепобарабану".....

Иду по Кирочной и никак мне не обогнать на тротуаре двух школьниц класса, ну, не знаю, седьмого-восьмого - маленькие такие, мне чуть ли не по пояс. «Американцы утверждают», - говорит одна, - «что невозможно выпить больше литра водки».
Вторая отвечает: - «А я слышала такую гипотезу: американцы не пьют до двадцати одного года, поэтому их организм не успевает своевременно подготовиться к приёму больших доз алкоголя»…"

"Я ехал в почти пустом вагоне метро, напротив меня сидела какая-то пожилая женщина в платочке и с плетёной корзиной, с такими корзинами ходят по грибы. Только никаких грибов она не везла - дело было в феврале. Где-то на периферии моего зрения, на дальнем сиденье, целовались парень с девушкой. Наверное, им скучно было целоваться на безлюдье - они встали, перешли ко мне и стали целоваться рядом со мной. Мне-то по-барабану, но женщина, сидевшая напротив, смотрела на них в упор, не скрывая неодобрения, а им, конечно, того и надо. Наконец женщина не выдержала и сказала: - Вам обязательно нужно афишировать свои чувства? Ну что хорошего целоваться при публике?
Влюблённые обрадовались: есть, с кем время провести! Пересели от меня к тётеньке и стали у неё "брать интервью" : - Вы, на самом деле молодёжи завидуете, признайтесь!
- Ну вот ещё, - говорит женщина, - есть, чему завидовать! Я тоже молодая была, мне есть, что вспомнить. Мне мужчины такие письма писали! У меня дома вот такая пачка писем, - она показала руками, какой толщины пачка.
- А тогда за что вы нас осуждаете? - допытывались молодые люди.
- Я не осуждаю, мне вас просто жаль. Вы настоящего чувства не знаете. Целоваться в вагоне, ярко освещённом, в совершенно неромантической обстановке... - не понимаю!
- Не всё ли равно, где целоваться, - удивились парень с девушкой, они действительно были озадачены, - все места одинаковы, а на людей нам плевать (в этом пункте они, пожалуй, привирали).
- Места не могут быть одинаковы. Вы "Первую любовь" Тургенева читали?
- Нет, конечно, мы что - учителя литературы? Зачем нам?
- А вы почитайте. По крайней мере, будете знать, что такое настоящая жизнь и настоящие страсти.
Она говорила горячо, с напором, я подумал, что наверное она действительно преподаёт литературу где-нибудь. Но что меня удивило - желание посмеяться над ней у парня и девушки постепенно прошло, они внимательно слушали красноречивую тётеньку и на своей станции очень уважительно простились с ней и чинно вышли - воспитанные, взрослые люди. Я подумал о тётке - молодец! Убедить в чём-то двух скучающих идиотов!... Я бы так не смог. Мне захотелось сказать ей об этом, но пора было выходить. Моя станция - конечная, тут все выходят, и я хотел пропустить женщину с корзинкой вперёд, а заодно выразить ей своё уважение, но тут она довольно резко мне сказала - Проходите вперёд! - и показала рукой, куда мне топать. Выходя, я успел заметить, что странная женщина вообще не спешит выходить из вагона, пассажиров было мало, но она подождала, пока выйдут все, и вышла последней. Шагая к эскалатору, я оглянулся - женщина шла в противоположную от выхода сторону, шла по платформе от урны к урне и в каждую урну заглядывала. Тут же мне стало понятно, зачем у неё с собой корзина - не для грибов, а для банок из-под пива. Я поскорее отвернулся, пошёл в четыре раза быстрее и больше не оглядывался."

Пост целиком:http://blogs.mail.ru/bk/scrypt18/571C0C042334D171.html

Зазывалка на улице:

- Только у нас пышки настоящие, толстомясые! Заходите по-хорошему, не пожалеете...